მთავარი » 2009»სექტემბერი»6 » ვასილ გულეური ფედია დობროვოლსკის ხსოვნას (ბროდსკი) თარგმანი
03:14
ვასილ გულეური ფედია დობროვოლსკის ხსოვნას (ბროდსკი) თარგმანი
ჩვენ ისევ ვცხოვრობთ. ისევ ვკითხულობთ ანდა ვწერთ ლექსებს. ვათვალიერებთ ლამაზმანებს, ილუსტრირებულ ჟურნალების ყდებიდან რომ უღიმიან ქვეყნიერებას. ფიქრებში განვსჯით ჩვენს მეგობრებს, როცა გაივლის მთელ ქალაქს და უკან გვაბრუნებს მოძაგძაგე და გათოშილი, ცივი ტრამვაი. ჩვენ ისევ ვცხოვრობთ.
ზოგჯერ ჩვენ ვხედავთ ხეებს, რომლებიც გაშიშვლებული შავი ხელებით ცის უსაშველო ტვირთს იკავებენ, ან იმტვრევიან ზეცის სიმძიმით, ღამ-ღამობით რომ მიწას გვაგონებს. ჩვენ ვხედავთ ხეებს, მიწაზე გართხმულთ. ჩვენ ისევ ვცხოვრობთ. ჩვენ, რომლებთანაც ძალზე დიდხანს საუბრობდი თანამედროვე ფერწერაზე, ანდა ვისთანაც კათხა ლუდს სვამდი ნევის პროსპექტის კუთხეში მდგარი, – იშვიათად გიხსენებთ ახლა. და თუ გიხსენებთ, ჩვენი თავი გვებრალება იმავე წუთში, გვებრალება საკუთარი მოხრილი ზურგი, საკუთარი გული, რომელიც ძველებურად აღარ მუშაობს, საზიზღრად ფეთქავს და მკერდიდან თითქოს ამოხტეს უკვე სამი სართულის შემდეგ. და უცებ ვფიქრობთ, ერთ მშვენიერ დღეს მასაც – ამ გულსაც – შეემთხვევა რამე უაზრო… და მაშინ ერთი ჩვენთაგანი შენგან რვა ათას კილომეტრზე დასავლეთისკენ დაასკდება მოასფალტებულ ბინძურ ტროტუარს, ძირს მიმოფანტავს თავის წიგნებს, და რასაც იგი დაინახავს უკანასკნელად, იქნება უცხო სახეები, ამ შემთხვევით შეშფოთებული, რომელიღაც სახლის კედელი და სადენებზე დაკიდული ზეცის ნაჭერი, – ზეცის, რომელიც ებჯინება იმავე ხეებს, ხანდახან რომ შევამჩნევთ ხოლმე… Памяти Феди Добровольского
Мы продолжаем жить. Мы читаем или пишем стихи. Мы разглядываем красивых женщин, улыбающихся миру с обложки иллюстрированных журналов. Мы обдумываем своих друзей, возвращаясь через весь город в полузамерзшем и дрожащем трамвае: мы продолжаем жить.
Иногда мы видим деревья, которые черными обнаженными руками поддерживают бесконечный груз неба, или подламываются под грузом неба, напоминающего по ночам землю. Мы видим деревья, лежащие на земле. Мы продолжаем жить. Мы, с которыми ты долго разговаривал о современной живописи, или с которыми пил на углу Невского проспекта пиво, -- редко вспоминаем тебя. И когда вспоминаем, то начинаем жалеть себя, свои сутулые спины, свое отвратительно работающее сердце, начинающее неудобно ерзать в грудной клетке уже после третьего этажа. И приходит в голову, что в один прекрасный день с ним -- с этим сердцем -- приключится какая-нибудь нелепость, и тогда один из нас растянется на восемь тысяч километров к западу от тебя на грязном асфальтированном тротуаре, выронив свои книжки, и последним, что он увидит, будут случайные встревоженные лица, случайная каменная стена дома и повисший на проводах клочок неба, -- неба, опирающегося на те самые деревья, которые мы иногда замечаем...